Глава Третья. Корабль
Такая удобная и широкая днем, в темноте тропинка к причалу оказалась узкой и каменистой. Дикки постоянно спотыкалась, а ветви кустов, что росли по обе стороны, больно били ее по рукам и щекам. С трудом уворачиваясь от них, девочка быстрым шагом шла и шла, думая только о том, что ей, во что бы то ни стало, нужно попасть на корабль. Выбежав на поляну, Дикки увидела внизу, под крутым обрывом, залитую лунным светом бухту.
- Ну вот, Ворошка, - сказала она, - мы почти на месте. Еще чуточку потерпи, и мы будем на корабле.
Вороненок в ответ зашевелился и глухо закряхтел, чем явно дал понять, что ему не очень-то и нравится путешествие за пазухой.
- Ничего, потерпи, - прошептала Дикки, - еще немножко и мы будем на месте.
Выступающий в бухту пирс, казалось, был половинкой недостроенного моста. Он был освещен тусклым фонарем на одиноком столбе в самом начале причала. Свет от этого фонаря освещал только половину пирса, другая же половина слабо освещалась огнями с небольшого кораблика, стоящего у пирса. Это был не тот, привычный уже пассажирский теплоход, который приходил сюда каждую неделю. Это судно было гораздо больше, и у него были очень высокие мачты, совсем такие же, как на картинках, которые Дикки видела в приключенческих книжках, только без парусов.
Борт корабля был на одном уровне с пирсом, но Дикки от бабушки уже знала, что это не кораблик такой низкий, а причал стал высоким, потому что в бухте стало меньше воды. Бабушка рассказывала, что это называется отлив, а когда в бухте воды больше, чем нужно, это называется прилив. А еще бабушка рассказывала, что корабли приплывают и уплывают только тогда, когда воды много, когда начинается прилив.
- Ой, Ворошечка, как бы нам не застрять здесь. Воды – то вон, как мало и когда еще она прильет, чтобы прилив был?
- КаРР, - громко отозвался вороненок.
- Тихо, ты зачем кричишь так громко! Еще услышат нас и прогонят отсюда, - испуганно прошептала девочка и стала спускаться по длинной, крутой лестнице с железными перилами.
Остановившись у будочки с маленьким окошком, через которое бабушкина соседка продавала билеты на пароход, когда он приходил, Дикки внимательно вглядывалась в кораблик. Там не видно было никакого движения, но так вот, открыто пойти к нему было очень страшно.
- Что делать-то будем, а? – тихо спросила она. Вместо ответа вороненок, воспользовавшись тем, что девочка поправляла выбившуюся прядь волос и не придерживала ворот курточки, вырвался и полетел к кораблю. Дикки ахнула…
Вороненок подлетел к кораблю, сел на борт возле трапа и стал важно расхаживать взад-вперед, всем своим видом показывая, что там никого нет и все спокойно.
- Ай, да молодец! Ай, да умница! – в восторге прошептала Дикки и спокойно пошла к кораблю. Пройдя по узкой доске-сходне и ступив на палубу корабля, Дикки растерялась.
- А теперь куда, Ворошик, а?
- КаРР, - уверенно и четко сказал вороненок.
- Куда это? - переспросила девочка.
- КаРР, - повторил вороненок.
Вдруг, из-за двери, что вела во внутренние помещения корабля, раздались громкие голоса.
- На корме потом посмотришь, а сейчас на баке глянь, - говорил густым басом мужчина.
- Понял, так и сделаю, - ответил ему другой мужской голос.
Тут же Дикки поняла, куда звал ее вороненок! Ну, конечно же, это было слово «корма»!
- Ай, да Ворошка! - воскликнула про себя Дикки и быстро побежала на цыпочках, чтобы не стучать каблучками по стальной палубе, в сторону кормы.
Определять, где находится эта самая корма, ей не пришлось, потому что вороненок полетел впереди, указывая путь.
- КаРР! – громко сказал вороненок, усевшись на край большого открытого люка.
- Да вижу, вижу я, - тихо сказала девочка, немножко сердясь на вороненка за то, что он выдает их таким громким криком.
Заглянув в люк, Дикки увидела лестницу, которая вела вниз, в темноту. Раздумывать было некогда. С трудом перешагнув через высокий борт люка, девочка начала спускаться вниз. По пути она быстро взяла не ожидавшего от нее такого вероломства вороненка и сунула его опять за пазуху.
- Тихо сиди, а то нас услышат, и будет беда, - прошептала Дикки.
Помещение было большое, вокруг были странные предметы. Никогда раньше Дикки не видела таких огромных мотков веревки, от которых пахло чем-то таким необычным и волнующим. Дикки не могла решить, нравится ей этот запах или нет. Слишком уж он был необычен. Вообще-то ей больше нравилось, как пахнет трава, как пахнут цветы и бабушкины руки.
- Что же, - вздохнула девочка и решила, что пусть уж пахнет так, раз другого запаха здесь все равно нет.
- Тихо, - сказала она зашевелившейся за пазухой птице, - сейчас, немножко устроимся, и я тебя выпущу.
Пробравшись между больших ящиков вглубь помещения, она нащупала что-то мягкое. Это была грубая ткань, но ее было много и сидеть на ней было не так жестко. Дикки достала вороненка и, наказав ему сидеть тихо, сняла курточку.
Наверху кто-то ходил, там что-то происходило, и вдруг люк с громким лязгом закрылся.
- Ну вот, теперь нас точно никто не найдет, - ненадолго успокоилась Дикки, и вороненок в ответ клюнул бутылку с водой. Дикки поняла, что птица хочет пить, и налила на ладошку немного воды.
Напившись, вороненок успокоился и замер. Девочка подложила под голову курточку и тоже легла. Совсем незаметно для себя, она сразу уснула. Ей снилось, что они с вороненком уже на далеком острове, и вороненок стал большим и красивым, а перья его из черных превратились в цветные, и вообще стал похожим на огромного попугая. А еще ей приснилось, что мама и папа живы, что они рядом и тоже радуются, что все они вместе очутились на таком чудесном острове. Только бабушки почему-то не было с ними. Но может она была где-то рядом?
(В. Ахметзянова, В. Федоров)