Маркиз
И вот чудо случилось. Каждое утро я просыпалась от шершавого языка своего Маркиза. Это было так чудесно! Он мурлыкал и лизал мое лицо, а я гладила его, и нам было так хорошо! Потом я уходила в школу, но на уроках никак не могла сосредоточиться, так как все мои мысли были заняты только моим ненаглядным Маркизом. Как он там? Не соскучился ли? Жив ли? С последним звонком я вихрем срывалась с парты и, словно очумелая, неслась домой. И когда открывала дверь ключом, он уже мяукал с другой стороны, и мне казалось, что я так долго мучительно открываю дверь, и потом хватала свое сокровище, и целовала, и обнимала его. И никто больше мне не был нужен.
Я привязывала фантик за ниточку, и мы весело носились по квартире. Или играли в прятки. Я убегала и пряталась. А он ходил по квартире и искал меня. А, найдя, подпрыгивал на полметра и удирал прочь. Теперь уже была моя очередь нестись за ним, а, догнав, убегала опять прятаться. Маркиз, дипломатически выждав, опять шел меня искать. И никогда нам это не надоедало. Или я вставала на четвереньки, и мы начинали друг на друга нападать. Оба выгибали спины, шипели друг на друга и ходили кругами. А еще мы очень любили с ним поговорить. Я ему говорила:
- Мяу!
И он мне: - Мяу!
Я ему:
- Мяу-мяу!
И он мне:
- Мяу-мяу!
Я ему:
- Мур-мур! И он мне то же самое. И никогда Маркиз ничего не путал. Вряд ли в это можно поверить. Но это так.
Но больше всего на свете мне нравилось его дрессировать. Сначала я расставляла два стула недалеко друг от друга. На один стул сажала Маркиза, а на другой клала кусочек колбасы или мяса. Он естественно прыгал за лакомством. Затем я раздвигала стулья подальше и опять на один стул сажала кота, а на другой лакомство. Для кота и это не было трудным, хотя он, конечно же, не понимал, зачем я пачкаю стулья вместо того, чтобы просто засунуть лакомство ему в пасть.
Наконец расстояние между стульями становилось таким большим, что Маркиз просто спрыгивал со стула на пол и затем запрыгивал на другой стул. Каково же было его удивление, когда стул оказывался пустым, а я опять сажала его на первый стул и опять клала лакомство на второй, правда, сдвинув при этом стулья поближе. Очень быстро кот понял, что получит кусочек только в том случае, если совершит прыжок. Это уже было первой победой.
Далее я повернула стулья спинками друг к другу и заставила его таким же манером перепрыгивать через спинки стульев. Кот и это понял. Позже я объединила первый и второй урок, и давала лакомство только в том случае, если он выполнит весь комплекс. Скоро у меня все стулья выстроились в длинный поезд по всей квартире, и Маркиз с огромным удовольствием прыгал со стула на стул, и в конце поезда находил честно заработанный кусок хлеба.
Дальше - больше. Я решила его научить прыгать через обруч. Так как подходящего кольца я не нашла, то просто взяла у мамы пяльцы для вышивания и поставила их на пол. И опять с одной стороны посадила кота, а с другой мясо. Кот, естественно, перешагнул через кольцо и съел кусочек. Тогда я приподняла кольцо немного от земли и повторила то же самое. Кот и тут не заметил подвоха. Когда же я еще подняла кольцо, коту это совсем не понравилось, и он попробовал обойти обруч. Но не тут-то было! Куда бы он ни поворачивал, кольцо неизменно оказывалось перед его мордой. Бедному Маркизу не оставалось ничего другого, как перепрыгнуть через это чертово кольцо. И тут уж его ждало угощение! Вскоре котенок понял, что для того, чтобы получить лакомство, надо очень постараться. И теперь, когда я нарезала мясо на маленькие кусочки и складывала в кружку, он уже не крутился под ногами на кухне, издавая жалобные вопли, а делал хвост морковкой, и несся в большую комнату, где я и проделывала все свои эксперименты. Да, забыла сказать, что после каждого правильного прыжка я гладила своего любимца и называла молодцом или умницей и кот очень хорошо это понимал. Дальше было уже совсем легко. Я объединила все предыдущие уроки и на ряду между стульями держала высоко обруч. И кот с удовольствием прыгал.
Потом мне пришла в голову интересная идея. Между двумя кольцами я защемила бумажную салфетку и решила научить Маркиза прыгать через кольцо так, чтобы он разрывал бумагу головой при прыжке. Начала опять с пола. Натянула салфетку на пяльцы, проделала в середине маленькую дырочку и показываю коту лакомство через нее. Он,естественно, его съел, но прыгать через бумагу категорически отказался. Долго я с ним мучалась. Но в итоге пришли к соглашению. Он сначала прорывал лапкой дырку, затем прыгал и получал заработанное лакомство. Подобным же образом он научился прыгать через палку. Знал также все команды: сидеть, лежать, ползи. Особенно мне нравилось класть мясо перед его носом и говорить: - Фу! И Маркиз делал вид, что в упор не видит еду, отворачивался даже. Но стоило мне сказать: - Возьми! - как мясо мгновенно пропадало в его пасти, и он опять умильно смотрел на меня в надежде на то, что мне еще что-нибудь от него понадобится.
Короче он делал то же самое, что и любая хорошо обученная собака. Кроме того, не знаю, как это получалось, но когда я смотрела на него, а потом на какого-нибудь человека, он понимал это без слов и запрыгивал тому на плечи или на спину. С подобной телепатией я сталкивалась не раз и позже с другими животными. Объяснить я это не могу. Вероятно это где-то вне человеческого понимания. Я так долго и подробно рассказываю о дрессировке моего Маркиза не для того, чтобы сказать, какой он был особенный и необыкновенный. Вовсе нет. Он был обычным серым полосатиком. Просто я хочу сказать, что не верьте словам, что кошки не способны к обучению. Сколько у меня было кошек позже, и все они были дрессированными. Кроме, пожалуй, одной, которая и сейчас живет с нами. Скорее она нас всех дрессировала. Но об этом я расскажу позже.
Итак, мой Маркиз мог делать все. Кроме, пожалуй, одной вещи. Для туалета мы использовали железную банку из-под селедки, которую время от времени наполняли песком из ближайшей детской песочницы. Но то ли ему банка не нравилась, то ли песок, но только он старался ходить туда пореже. А все больше под кровать, а то и на кровать или на тряпку около двери, или, еще хуже, в нашу обувь. И никакие уговоры или наказания не помогали. И это его погубило. В тот печальный день отец, собираясь на работу, сунул ногу в ботинок, и лицо его исказилось гримасой отвращения. Он поднял ногу, и носок у него был мокрый. Он посмотрел на меня очень выразительно и сказал, чтобы кота сегодня же не было. И я поняла, что он не шутит. Лихорадочно я соображала, что же предпринять, и решила позвонить в цирк. Но там ответили, что у них и самих кошек хоть отбавляй. Оставалось лишь дожидаться самого худшего. И когда я вернулась из школы, Маркиза уже не было. И мир сразу же как-то опрокинулся. Время остановилось.
Нет, я не злилась на отца. В принципе я его понимала. Но сразу же появилась какая-то пустота, которую я не могла ничем заполнить. День за днем я методически обходила все подъезды, все пустыри и помойки, в надежде найти своего Маркиза, но его нигде не было. И я вернулась к своим бездомным собакам.
(В. Ахметзянова)